В лучшие школьные годы была я «перелётной птицей»: два года в одной школе, потом в другой… Мой папа был военным. Мы переезжали с места на место.
Многие события и лица стёрлись из памяти, как вид из окна мчащегося поезда, но этого я не могу забыть никогда – учитель математики Василий Архипович. Он нас всё время смешил. Математика была любимым предметом, благодаря педагогу. Его и его длинной указки, точно длиннее метра, никто не боялся. Заденет ею по голове, значит, надо думать.
А ещё я потом узнала, что его во время войны почти похоронило в окопе под землёй от разорвавшегося снаряда.Василия Архиповича откопали и «вытащили за уши», как он сам вспоминал, солдаты. Испытания военных лет не прошли бесследно, отразились на здоровье ветерана – лёгкое одно осталось.
Почему – не знаю, но я расцветала, общаясь с этим человеком. Любила выходить к доске и «обнародовать» новый проект. Он поддерживал. Не просто поддержал, но и увидел во мне что-то артистическое после, как мне кажется, провального выступления на сцене. А дело было так… Занималась я художественной самодеятельностью, готовила с подругой танец «Цыганочку»: я танцевала, а она должна была аккомпанировать. Мелодию знали, репетировали под «ля-ля» без рояля. В день премьеры выхожу на сцену, первые аккорды прекрасны, а потом подружка лезет под рояль (то ли забыла ноты, то ли не знала дальше…), и я заканчиваю танец под своё «тара-ра». Стыд – неимоверный, как в школу идти? А Василий Архипович говорит: «Ты знаешь, это было здорово. Моя жена – балерина. Ей понравилось. Не хочешь ли учиться?» А я в своей заносчивости ему отвечаю: «Что? Трястись на сцене?! Никогда!!!» Великий мой, любимый мой, Василий Архипович! Я ведь впрямь стала артисткой и даже балериной.
Позднее Борис Григорьевич Фукалов тоже мне сулил артистическую карьеру, а я сопротивлялась, пока не стосковалась по красоте, которой в школьные годы в людях, в наставниках было сполна.
Почему – не знаю, но я расцветала, общаясь с этим человеком. Любила выходить к доске и «обнародовать» новый проект. Он поддерживал. Не просто поддержал, но и увидел во мне что-то артистическое после, как мне кажется, провального выступления на сцене. А дело было так… Занималась я художественной самодеятельностью, готовила с подругой танец «Цыганочку»: я танцевала, а она должна была аккомпанировать. Мелодию знали, репетировали под «ля-ля» без рояля. В день премьеры выхожу на сцену, первые аккорды прекрасны, а потом подружка лезет под рояль (то ли забыла ноты, то ли не знала дальше…), и я заканчиваю танец под своё «тара-ра». Стыд – неимоверный, как в школу идти? А Василий Архипович говорит: «Ты знаешь, это было здорово. Моя жена – балерина. Ей понравилось. Не хочешь ли учиться?» А я в своей заносчивости ему отвечаю: «Что? Трястись на сцене?! Никогда!!!» Великий мой, любимый мой, Василий Архипович! Я ведь впрямь стала артисткой и даже балериной.
Позднее Борис Григорьевич Фукалов тоже мне сулил артистическую карьеру, а я сопротивлялась, пока не стосковалась по красоте, которой в школьные годы в людях, в наставниках было сполна.
Комментариев нет:
Отправить комментарий